THE PROBLEM OF RELATIONS OF THE RUSSIAN CONSULATE GENERAL IN JERUSALEM IN THE RUSSIAN ECCLESIASTICAL MISSION ON THE EVE OF THE WORLD WAR I. ACCORDING TO THE DOCUMENTS OF THE ARCHIVE OF FOREIGN POLICY OF THE RUSSIAN EMPIRE MINISTRY OF FOREIGN AFFAIRS

Print PDF

YANISHEVSKY M.N.

THE PROBLEM OF RELATIONS OF THE RUSSIAN CONSULATE GENERAL IN JERUSALEM IN THE RUSSIAN ECCLESIASTICAL MISSION ON THE EVE OF THE WORLD WAR I. ACCORDING TO THE DOCUMENTS OF THE ARCHIVE OF FOREIGN POLICY OF THE RUSSIAN EMPIRE MINISTRY OF FOREIGN AFFAIRS

М.Н. ЯНЫШЕВСКИЙ

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ РОССИЙСКОГО ГЕНЕРАЛЬНОГО КОНСУЛЬСТВА В ИЕРУСАЛИМЕ С РУССКОЙ ДУХОВНОЙ МИССИЕЙ НАКАНУНЕ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

ПО ДОКУМЕНТАМ АРХИВА ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ МИД

Annotation / Аннотация

The article is devoted to the problem of relations between the Russian representative in Palestine on the eve of World War I: the Russian Consulate General in Jerusalem and the Russian ecclesiastical mission in Jerusalem. In the beginning of 20th century, successive Russian consuls General of diametrically opposite belonged to the representative of the Holy Synod, and one of the reasons was the vigorous activity of the head of the Mission, which provoked a protest from the Greek hierarchs of the Jerusalem Church.

Статья посвящена проблеме взаимоотношений между Российскими представительствами в Палестине накануне Первой мировой войны: Российским генеральным консульством в Иерусалиме и Русской духовной миссией в Иерусалиме. В начале XX в. сменяющие друг друга российские генеральные консулы диаметрально противоположно относились к представителю Святейшего Синода в Иерусалиме, и одной из причин являлась активная деятельность начальника миссии, которая вызывала протест у греческих иерархов Иерусалимской церкви.

Keywords / Ключевые слова

Source, archive document, the Archive of foreign policy of the Russian Empire, the Russian ecclesiastical mission in Jerusalem, the Russian сonsulate general in Jerusalem, Patriarch Damian, the Jerusalem Patriarchate, Archimandrite Leonid (Sentsov), A. Kruglov. Источник, архивный документ, Архив внешней политики Российской Империи (АВПРИ), Русская духовная миссия в Иерусалиме, Российское генеральное консульство в Иерусалиме, патриарх Дамиан, Иерусалимская патриархия, архимандрит Леонид (Сенцов), А.Ф. Круглов.

ЯНЫШЕВСКИЙ Максим Николаевич – аспирант кафедры отечественной истории XIX–начала XX в. исторического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, г. Москва; 8-965-342-83-003; This e-mail address is being protected from spambots. You need JavaScript enabled to view it

Перед Первой мировой войной Российское генеральное консульство в Иерусалиме возглавлял А.Ф. Круглов. Обстановка, в которой ему приходилось действовать была «не простой». А.Ф. Круглов признавался в своем донесении послу в Константинополь, что в жизни Святого Града действует «такое количество самых разнообразных фактов и элементов, что иногда представляется нелегкой задачей определить даже правильность или неправильность их действий, нечего уже и говорить о различных воззрениях и взглядах, субъективная оценка которых может лишь увеличить и без того уже существующий здесь хаос понятий и суждений» . По долгу службы генеральный консул поддерживал связь с православной патриархией Иерусалимской церкви и Русской духовной миссией, проблема отношений с которыми и описывается в данной статье.

Исследование основано на документах Архива внешней политики Российской империи МИД, в частности, использовались дела из описи 497, фонда «Греческого стола», в основе которых лежит переписка между Генеральным консульством в Иерусалиме, Российским посольством в Константинополе и Министерством иностранных дел. Также использовались документы из описи 517/2, фонда «Посольство в Константинополе». Данный материал позволяет открыть неизвестные страницы из внешней политики России на территории Палестины накануне Первой мировой войны.

А.Ф. Круглов выстраивал свою линию отношений согласно официальным инструкциям, присылаемым из Министерства иностранных дел. Какие задачи в области взаимоотношений с церковными структурами он ставил перед собой? В чем же он видел свою миссию? Отрывки столичных предписаний, на которые он ссылался в переписке с константинопольским послом М.Н. Гирсом , дают возможность ответить на эти вопросы. В переписке от 10 августа 1912 г. находим ссылки на инструкцию 1876 г., данную генеральному консулу Н.А. Илларионову. В ней предписывалось все усилия Российского консульства употребить на пользу не только русских паломников, но и всех православных христиан, «оказывая содействие местному православному духовенству в делах о святынях» . Также, находим ссылки на инструкции 1883 и 1886 гг., в которых Петербургом подчеркивалось: «интересы православия и успех нашей в Палестине миссии требует сосредоточения всей духовной власти в руках патриарха, являющегося и в глазах местной власти законным защитником всех православных в Палестине без различия их национальности» . Таким образом, главным для генерального консула А.Ф. Круглова являлось «доброжелательное отношение, поддержка и содействие главе ея — патриарху» .

Зная отношение А.Ф. Круглова к иерусалимскому патриарху, необходимо выяснить его отношение к деятельности Русской духовной миссии. Обратимся к цитированию тех же столичных инструкций. Так, в переписке с М.Н. Гирсом от 10 августа 1912 г. генеральный консул сослался на инструкцию 1864 г., которая указывала начальнику миссии архимандриту Леониду (Кавелину) «неуклонно стараться, чтобы ваши действия не возбуждали подозрений и ревности высшего греческого духовенства и не имели бы вида какого-либо вмешательства в их права» . Также он процитировал в письме послание 1883 г., где о созданном архимандритом Антонином (Капустиным) независимом «русском центре» было сказано: «это допущено быть не может, так как императорское правительство не преследует целей особых от православной церкви» .

Таким образом, подбор ссылок Круглова на официальные инструкции показывает, что главным для начальника Русской духовной миссии должно было являться доброжелательное отношение с греческой иерархией. Но в реальности активные действия Русской духовной миссии не нравились главе Иерусалимской церкви, и это заставило А.Ф. Круглова выбрать сторону патриарха Дамиана (возглавлявшего Иерусалимский патриархат в 1897-1931 гг.) и позволило обвинить представителя Святейшего Синода как в нарушении столичных инструкций, так и самого принципа невмешательства одной автокефальной Церкви в дела другой.

Совсем другого мнения держался предшественник А.Ф. Круглова генеральный консул А.Г. Яковлев. Так, он считал, что: «русские деятели, будучи православными, находятся как бы в кабале у православной патриархии. При каждом шаге они обвиняются ей в нарушении канонов и фантастических привилегий. Святогробцы говорят нам одно: «Дайте нам больше денег и мы победим всех инославных, но самим вам в борьбу вступать не следует, так как это наше право В результате будет то, что скоро вся Палестина окажется в руках католиков и протестантов» . Своей деятельностью А.Г. Яковлев проявил себя последовательным сторонником более строгого отношения к греческой иерусалимской патриархии.

Разницу в отношениях двух русских генеральных консулов к иерусалимскому патриарху хорошо показывает дело, связанное с порядком передачи пожертвований русских людей в Палестину. Еще в 1905 г. Хозяйственное управление при Святейшем Синоде отмечало заявления людей, жалующихся на тот факт, что настоятели греческих монастырей не получали пожертвованные по почте деньги. Возникшая по этому поводу переписка внутри министерства выяснила, что все пожертвования под расписку передавались иерусалимскому патриарху Дамиану. Эта схема действовала по той причине, что все высшее духовенство находилось в его подчинении. «Но патриарх злоупотреблял этим и клал деньги предназначенные остальным в общую кассу. Монах не получивший денег, очевидно не благодарил жертвователя. Последний узнавал в России на почте, что Святейший Синод получил его деньги и писал запрос в резкой форме. Святейший Синод отвечал, что деньги посланы Генеральному консульству в Иерусалим. На запрос в еще более резкой форме Генеральное консульство отвечало, что деньги были переданы под расписку патриарху. Адресат же отвечал, что никаких денег и писем не получал. В конце концов человек ничего не мог разобрать и составлял себе мнение далеко не лестное для Святейшего Синода или Генерального консульства» .

Из личных разговоров с греческими игуменами А.Г. Яковлев выяснил: «патриарх им не только ничего не дает и даже, наоборот, с них берет по несколько сот полуимпериалов в год при отдаче им монастыря в аренду» . В виду такого отношения иерусалимского патриарха Дамиана, I Департамент МИД по соглашению со Святейшим Синодом предписал Генеральному консульству в Иерусалиме: «во избежание в будущем помянутых недоразумений» передавать пожертвования лично в руки адресатам под расписку.

Данный факт возмутил иерусалимского патриарха, потому как он терял одно из «основательнейших средств к воздействию на подвластных ему игуменов и пополнению кассы патриархии» . Этим объяснялись и те многочисленные и настойчивые ходатайства, которыми иерусалимская патриархия пыталась удержать пожертвования в своих руках. А.Г. Яковлеву советовали: «сделайте по-старому, в Министерство же ответите что-нибудь, а там и забудут» . Последующие дела показали, что предписание МИД было иерусалимской патриархией обойдено, и после 1907 г., когда А.Г. Яковлева на посту генерального консула сменил А.Ф. Круглов, Российское генеральное консульство вернулось к прежнему способу передачи пожертвований. А все встречные действия I Департамента МИД А.Ф. Круглов «в целом ряде донесений, составленных в едва ли соответствующем официальной переписке тоне» характеризовал как затруднительные для выполнения. Таким образом, на примере одного дела мы видими, как отличается отношение к патриарху Иерусалимской церкви у А.Г. Яковлева и А.Ф. Круглова.

Духовная миссия доставляла А.Ф. Круглову множество хлопот и в ряде других вопросов, не связанных с Иерусалимской церковью. Турецкое правительство запрещало покупать земли и юридически затягивало все дела связанные со строительством. Подобный государственный подход породил систему обхода распоряжений властей. Здания стали возводиться без всякого разрешения. Многие из резидентов иностранных государств прибегали к этому способу, в том числе и начальники Русской духовной миссии. Данный факт беспокоил Круглова, который полагал, что «открытое игнорирование местного закона не всегда может пройти безнаказанным, наоборот, вполне допустимо, что оно способно вызвать со стороны турецких властей меры, последствия которых вредно отозвались бы не только на нашем положении в Иерусалиме, но легли бы большей тяжестью и на императорское посольство» . Официальная нота иерусалимского губернатора от 25 ноября 1910 г. заставила российского генерального консула выложить в письме послу в Константинополе все свои переживания, чем была вызвана активная переписка, затронувшая официальный Петербург .

Но не только незаконное строительство вызывало возмущение генерального консула А.Ф. Круглова. Многие паломники из России оставались в Святой Земле на весьма продолжительный период, и нередко в результате выяснения отношений между ними были случаи смерти. В данном случае Генеральное консульство было обязано немедленно констатировать факт смерти, ее причины и опечатывать имущество умершего. Несмотря на эти обязанности нашего представителя, начальник Духовной миссии сообщал о смерти подданных спустя «десять, двенадцать дней. А иногда и целый месяц спустя после смерти того или другого лица, когда уже судебная власть почти лишена возможности констатировать как причину смерти похороненного. Так и следы оставшегося после него имущества» . В этом случае можно полностью согласиться с позицией А.Ф. Круглова, который предупреждал о возможности судебных разбирательств, способных возникнуть из-за неправильных действий начальника Русской духовной миссии.

Позиция и действия архимандрита Леонида (Сенцова), который возглавлял миссию в 1903-1918 гг., только усугубляли отношения между Духовной миссией и Генеральным консульством. Постепенно они переросли в личную неприязнь, которую испытывал А.Ф. Круглов. На данный факт указывает тон переписки с Константинополем. Так, в одном из писем А.Ф. Круглов делился своим неприятием действий представителя Святейшего Синода: «желающего во что бы то ни стало нагромоздить в пунктах уже отмеченных и русским именем и учреждением совершенно не нужное и не укладывающееся в рамки идейности количество новых русских церквей только для того, чтобы настоятельницам обителей был лишний предлог для воззваний и собирания пожертвований по примеру греческих игуменов, прибегающим к тем же способам и средствам собирания пожертвований в России» . Нетрудно заметить, что в словах звучало раздражение.

А.Ф. Круглов находил бессмысленным, что на территории одного монастыря начальник миссии закладывал новые храмы рядом со старыми, времен архимандрита Антонина (Капустина). Генеральный консул, не учитывая факт роста женских общин и увеличение количества русских паломников, в строительстве видел путь материального укрепления Русской миссии. Подобное видение вопроса о строительстве доказывают и слова отчета, в котором речь шла о подворье миссии в Иерихоне.

Архимандрит Леонид принял решение о благоустройстве данного приобретения архимандрита Антонина и при строительстве в саду обнаружил древнюю мозаику с остатками колонн. Находка привела к идее строительства над этим местом небольшого дома с «покоями» на верхнем этаже и часовней на нижнем. Устроив жертвенник и украсив часовню иконами, о. Леонид, по словам генконсула «самую мозаику оградил витриной с негасимой лампадой и снабдил новый храм неизбежным столиком для записи имен благочестивых поклонников на вечное поминовение и для раздачи им тут же воззваний на пожертвование в сие святое место с печатными конвертиками и готовыми адресами для присылки жертв в Иерусалим» .

Как видим, Круглов не только сделал акцент на материальной стороне строительства, но и характеризовал саму деятельность начальника миссии словом «неизбежный». Свое негодование представитель МИДа высказывал о. Леониду лично, но, как сам признавался, что его замечания «не только совершенно игнорировались, но принимались даже за враждебные, как направленные к защите “греков”» . Привлекают к себе внимание и «острые» выражения, которые допускал генеральный консул по отношению к деятельности начальника миссии: «уродливо вырытые таинственные пещеры» или сравнения с греческим духовенством, нисколько ему «не уступающим в последнее время по собиранию даяний хотя, казалось бы, ему то, согласно духовной инструкции, и следовало бы служить примером в этом отношении» .

Существующее противостояние вызвало попытку патриарха Дамиана и генерального консула А.Ф. Круглова дискредитировать начальника Русской духовной миссии в глазах столичного начальства. Удобный момент настал в 1912 г., когда в Посольстве Российской Империи в Константинополе проходила смена руководства. 5 июля 1912 г. губернатор Иерусалима обратился в Российское генеральное консульство с официальным протестом против деятельности начальника Миссии. Согласно обращению губернатора, «начальник Русского учреждения называющегося «Москофиэ», продолжает, вопреки данным распоряжениям, постройки, которые начаты были в деревне Айн – Кярем без получения на то разрешения, следуемого по правилам и закону шариата» . А через несколько дней - 9 июля 1912 г. с жалобой на начальника Миссии, но уже в Петербург, обратился иерусалимский патриарх Дамиан. Глава Иерусалимской церкви писал в Святейший Синод о враждебной «в отношении патриархии и всего православного палестинского духовенства деятельности, клонящейся к умалению святой Церкви иерусалимской и к разрыву священных уз, соединяющих матерь Церквей со святой Церковью российской» .

Как видим, жалобы последовали в одно время. Возможно, глава Иерусалимской церкви, узнав о протесте губернатора, решил своим письмом показать Петербургу, что начальник миссии архимандрит Леонид (Сенцов) своими шагами только осложняет отношения как с государственной, так и с церковной властью Палестины. Естественно, для прояснения картины посольство в Константинополе доверительным предписанием от 10 июля 1912 г. потребовало у своего представителя в Иерусалиме А.Ф. Круглова отзыв по обвинениям патриарха. Через месяц, 10 августа 1912 г., генеральный консул в Иерусалиме дал свой ответ, по сути явившийся новым обвинением начальника Русской духовной миссии.

В своем отзыве А.Ф. Круглов прикрыл греческое духовенство от обвинений, поставив знак равенства между «началами» той политики, которыми руководствуется Российская Империя на востоке и «началами», которыми руководствуется в своих отношениях к России Иерусалимский патриархат. И задал вопрос: действия начальника Духовной миссии соответствуют ли этим «началам»? Ответ был категоричным: способы, которыми пользуется архимандрит Леонид, характер мероприятий «налагают на его деятельность отпечаток, не соответствующий строго проводимому императорским правительством взгляду и заставляют признать ее идущей в разрез с начертаниями императорской власти» . По мнению генерального консула, архимандрит Леонид занял позицию, не позволяющую говорить даже о дружественных отношениях между патриархом иерусалимским и представителем Святейшего Синода. «Все сношения архимандрита Леонида с патриархией заключаются единственно в сослужении во время царских праздников в храме святого Воскресения да в приглашении патриарха на службы в наших церквах в определенные дни года» . В этот же день, в довершение ко всему написанному, Круглов переслал в Константинополь и Петербург официальную жалобу иерусалимского губернатора на начальника Русской духовной миссии по поводу продолжения неразрешенного строительства в Горнем.

Таким образом, позиция Российского генерального консульства в Иерусалиме накануне Первой мировой войны сводилась к апологии иерусалимского патриарха Дамиана и критике Русской духовной миссии.

You can read completely article in the russian historic-archival magazine “The Herald of an Archivist”. Read more about terms of subscription here.

Полностью материал публикуется в российском историко-архивоведческом журнале ВЕСТНИК АРХИВИСТА. Ознакомьтесь с условиями подписки здесь.